НИХТ ФЕРШТЕЙН

Я только что убил своего ординарца. Я и раньше убивал, но не своих. Даже отказывался командовать расстрельными командами, ликвидировавшими дезертиров, трусов и провокаторов…
А сейчас просто пристрелил из трофейного браунинга своего ординарца Митрохина, ленивого и хитрого волжанина. Я прикончил его когда он пытался изнасиловать одинадцатилетнюю Барбару – дочку хозяйки квартиры на Лейпциг штрассе в городке Дорнау, где мы были размещены на постой. И зачем я это сделал? Всё-равно за нами шёл калмыцкий тыловой обоз. Эту Барбару с её мужиковатой мамашей калмыки затаскали бы до смерти, да и у Митрохина дома пятеро детей… Он уже несколько чемоданов забил игрушками и детским барахлом…Эх, ну какого чёрта я это сделал?
Да она ведь совсем ребёнок! Ни сисек ни бёдер, угловатая и тощая…куклу с собой таскает до сих пор…
Я налил полный стакан спирта и опрокинул его в себя. Как всё хреново! Вроде и войне конец, а хреново…Что дальше? Куда мне и как мне?
Выпил второй, в комнату прокралась мать Барбары и поставила передо мной тарелку с немецкой тушёнкой и парой тонких пластинок сыра.
— Зачем это, фрау? Отблагодарить за дочку хочешь? Стоять!
Налил третий стакан, посмотрел на испуганную немку и, не отрывая взгляда от её лица, выпил…
— Фрау, ты думаешь, я не заметил в вашей спальне портрет унтерофицера? Кто он? Твой муж? Отец Барбары? Рамка без траурной ленты… Значит ещё живой, воюет… Где он сейчас? Во Франции, в Италии, в Праге или Берлине? Нихт ферштейн? Всё ты понимаешь, сука! Я сегодня спас от мародёра его дочь. А почему он не спас от смерти двух моих детей и жену? А может это он их убил? А? Отвечай, падла немецкая! Нихт ферштейн говоришь? Смотри сюда! Видишь? Это два моих киндера! Смотри на фотокарточку! Куда голову воротишь?! Смотри, блядь, это мои дети, их уже нету! Твоя Барбара есть, а моих Андрейки и Настеньки нету! Ты, сука германская, жива, а моя Прасковья мёртвая! Вот она! Ты видишь, какая она была красивая? Смотри на них! Смотри, говорю! Запоминай их, дрянь! Что мне теперь делать? Как мне жить? Как? Ну, отвечай, блядина! Отвечай или убью тебя! Не ори, закрой пасть! Никогда пистолета не видела? А чего ж ты не орала когда Митрохин рвал трусы на твоей дочке? Заткнись и смотри на ме…
Звук выстрела, обжигающая боль в спине и сразу во всём теле…
Я удивлённо повернулся и увидел огромные глаза худенькой Барбары. В её руках тряслась винтовка… Я улыбнулся:
— Данке шон, Барбара…
А послезавтра наступил 9 мая 1945 года.